От «ксивы» до «кринжа»: как менялся cленг в России

Сленг (он же жаргон или арго) бывает не только молодежный. Многие знают о профессиональном жаргоне моряков — упаси бог сказать при них: «Мы приплыли в порт». Пришли, только пришли.

Еще есть жаргон IT-специалистов, который также частично проникает в речь более широких кругов: ведь у каждого из нас периодически «глючит ноут». А с приходом блогеров стали употребляться выражения, ранее характеризовавшие речь тележурналистов: «залить контент», «выставить свет». К слову, использовать такие слова еще и приятно — сразу можно почувствовать себя профессионалом.

Главная функция жаргона

И тут встает вопрос — зачем вообще существуют жаргоны?

Одна из причин — показать принадлежность к определенной группе, в которую хочется входить. Значит ли это, что те, кто использует «тюремный» жаргон, тоже хотят принадлежать к уголовному миру? Возможно, но все же главная функция особого жаргона уголовников и деклассированных элементов — сделать свою речь непонятной для посторонних. Поэтому в русский вариант криминального арго (его еще называли «блатная музыка») попало много заимствований из разных языков. К примеру, бумагу в нем называли «ксива». Слово пришло из древнееврейского: тогда все мальчики-евреи учили язык Библии, но не все стали вести праведный образ жизни — вот от них, оступившихся и влившихся в ряды уголовной массы, и пришли эти слова.

Однако секретные языки рано или поздно становятся известными тем, от кого они и хранились в тайне. Поэтому, к примеру, немало слов из тюремного жаргона вошло в профессиональный жаргон правоохранителей, а от них — через массовую литературу — и в разговорную речь более широких кругов. Думаю, слова «волына», «шестерка», «перо» вам знакомы? Так что тюремное арго вынуждено меняться, чтобы оставаться языком «только для своих».

Отдельно стоит выделить молодежный сленг. В целом и по грамматике, и по произношению сленг сохраняет черты обычного языка, но есть особые слова, которые молодые люди используют, только когда общаются между собой. Молодежные сленги есть и во многих других языках. Кстати, как ни странно, но в молодежном жаргоне 50-х годов в США встречались русские слова. К примеру, в романе Э. Бёрджесса «Заводной апельсин» можно встретить такие неожиданные слова, как: «droog» и «moloko».

Где искать истоки молодежного сленга

Истоки молодежных сленгов надо искать среди жаргонов студентов. В Средневековье встречались странствующие студенты-ваганты, которые активно вставляли в свою речь латинские слова (этот язык знали все студенты) и слова из тех стран, где были расположены университеты. В результате у них не только свои жаргоны возникали, но даже своя поэзия. Вероятно, вы слышали словосочетание «Кармина Бурана».

Традиции «своих» языков учащиеся сохраняли и в более позднее время. В России существовали жаргоны бурсаков — учащихся семинарий. В дальнейшем эти традиции проникли — несмотря на сопротивление педагогов — и в речь учащихся других учебных заведений. Даже в институтах благородных девиц использовались «свои словечки»: например, «мовешка» от французского «mauvais», что значит плохой. Конечно, гимназистам и кадетам категорически запрещалось использовать школьный жаргон: это ведь не литературный язык. Но уж очень была велика потребность выделиться чем-то своим, непонятным для чужих.

В советское время даже самые «правильные» школьники не отказывались от школьных словечек, часть которых перешла от гимназистов (например, «шпаргалка»). А часть была изобретена уже продвинутой советской молодежью (например, «зубрить»).

Про стиляг и американизмы: каким был сленг в 50-70-х годах

А в 50-х годах появился молодежный сленг, который не был связан с учебой: мода на американскую одежду и музыку, возникшая в среде так называемых стиляг, породила определенную лексику. Стали широко употребляться просторечные «клево» (ранее диалектизм и часть тюремного арго), «чувак» и «чувиха» (тоже из диалектов), а модные ботинки на «белой микропорке» (это такая подошва) назывались «ботинки на манной каше». Однако найти следы этого сленга сейчас можно только в прозе тех лет.

А вот сленг 60-70-х годов изобиловал английскими словами, переделанными на русский манер. Впрочем, были и другие источники: к примеру, сумочку для ношения на шее, куда клали документы и деньги, называли «ксивник», хотя воровское слова «ксива» само по себе не было широко распространено. Этот предмет, как и многие другие, пришли из молодежной субкультуры хиппи, распространенной на Западе, преимущественно в США. Ее атрибутами были не только такие сумочки или повязки на волосы (обязательно длинные и немытые), которые назывались «нахэрник», но и протест против всего «взрослого», рок-музыка и — да, увы — наркотики. Так появились те же «колеса», то есть наркотики в виде таблеток. А вот слова «чувак» или «клево» уже считались устарелыми и молодежью не использовалось.

Но к середине 70-х первые носители этого сленга повзрослели, постриглись и оставили свои словечки. Хотя его следы можно встретить даже сейчас в речи солидных пожилых журналистов или политиков, которые, пытаясь сделать свой текст демократичным, вставляют давно устаревшие слова (ровесники их понимают, а вот более молодые — уже нет). Так вот в середине 70-х новая молодежь не хотела цепляться за «старье» и ввела свои выражения: для засекреченного общения использовалось такое выражение, как «шнурки в стакане», что означало – родители дома, также всплыли почти забытые «чувак» и «клево». Но потом и это прошло.

Затем каждые три-пять лет возникал новый сленг, и некоторые слова со словосочетаниями из него проникали в литературный язык: например, «тусовка», «жесть», «кайф». Но в основном каждый вариант тихо угасал по мере того, как его носители взрослели, а новые поколения уже не воспринимали эти слова «своими».

Так ли плохо, что подростки говорят на сленге?

Шарахаются ли взрослые от незнакомых им слов «кринжово» или «шиперить»? Это слова с американскими корнями, ставшие известными благодаря вольному общению в блогах, от которых подростки уже морщатся — старье, говорят они… Вместо них пора бы говорить… Впрочем, не буду писать, что и как надо говорить сейчас: слишком быстро все меняется.

Заметим, что попытки «подстроиться» под молодежный сленг, осуществлявшиеся в нескольких «молодежных» журналах в нулевые, воспринимались подростками с брезгливостью: взрослые дяди молодыми прикидываются! А все потому, что молодежь, а точнее, подростки, знают, как и когда надо употреблять сленг. Поэтому опасения учителей и преподавателей, что детки вдруг заговорят на сленге во время собеседования или на защите проекта, чаще всего беспочвенны. Ну, разве что такое возможно, если человек ничего не читает и кроме сленга ничего не знает, но тогда что же он будет говорить, когда через пару лет сленг выйдет из моды?

Так что владеть литературным языком необходимо. Но владеть — значит знать, когда и что сказать. Правильно — значит уместно. И если подростки оказываются в своей компании, ничего удивительного, если они говорят на сленге. Через пару лет и от этого варианта сленга останутся только отдельные слова: они обогатят русский язык и будут следом эпохи — эпохи вашей молодости.

^{Автор: Елена Борисова, доктор филологических наук, профессор, эксперт в области лингвопрогматики, языка рекламы, медиа и политических коммуникаций, профессор кафедры германистики и лингводидактики ИИЯ МГПУ}

_{^{Обложка: Freepik.com}}